http://odnakoj.ru/magazine/main_theme/chto_delatq_s_kavkazom/
Что делать с Кавказом?Попытка создания политической повестки
Александр КУКУШКИН
Есть в России тема, которую многие готовы обсуждать, но за которую лишь единицы готовы отвечать. А именно: «Что нам делать с Северным Кавказом?»
Вариантов ответа всего три: подавить, развить, отпустить. У каждого из трех вариантов существуют как апологеты, так и противники.
Часто сталкиваясь с северокавказской проблематикой, смею утверждать, что мало кто понимает в полной мере, что же там происходит и какова природа пожара, который охватывает регион все сильнее и искры от которого уже долетают до «большой земли». В результате приходится констатировать беспомощность и запаздывание действий властей всех уровней, отсутствие у них внятной стратегии, которую можно было бы поименовать, например, кавказской политикой. Налицо ситуация цугцванга — каждый ход определяется не собственной волей и планом, но обстоятельствами. Поэтому и уцепились власти за очевидное — за что хотя бы можно отчитаться с трибуны и на страницах газет:
за борьбу с экстремизмом и терроризмом, выражающуюся в спецоперациях, зачистках и режимах КТО. Дело верное — бюджетная поддержка силовикам гарантирована, ордена, медали, звания и карьерный рост обеспечены. Отчетность — сказочная. Журналисты любят показать трупы боевиков или ухватить камерой бойцов спецназа, разносящих вдребезги очередной дом;
за инвестиционное развитие — денежные вливания в регион для так называемого туристического развития и строительства заводов, якобы способных спасти регион от безработицы. Так как никакой частный инвестор в здравом рассудке туда не пойдет, то спасение передается в руки общегосударственных миллиардеров кавказского происхождения. В итоге местные нувориши де-факто получают в ленное владение целые регионы СКФО (Дагестан, например);
за борьбу с иностранным влиянием на Северный Кавказ в контексте геополитических споров за Большой Кавказ в целом и прилегающие к нему территории с проходящими или могущими пройти по ним нефтегазопроводами в частности. Тут дело беспроигрышное: говори про происки и геополитические интересы — все равно никто никогда не проверит, правда это или нет. А звучит солидно.
Отдельной графой стоит так называемая стабильность — основной тезис, который используют местные этно-политические кланы в диалоге с федеральным центром, когда им начинают задавать вопросы о коррупции, о воровстве бюджетов, о неразвитости и даже неуклонной деградации социальной сферы в регионе. Ассигнования на стабильность — давняя и очень доходная для местных статья доходов. Стабильности на Кавказе тем временем все меньше, а денег, на нее выделяемых, все больше. Прикинем на глазок, во что обходится государству эта стабильность.
Прошлогодние федеральные дотации, субвенции и трансферты шести северокавказским республикам, а также расходы, осуществленные в рамках различных федеральных программ, составили 244 млрд рублей.
Содержание объединенной группировки войск на Северном Кавказе и прикомандированных дополнительных контингентов — примерно 180 млрд рублей. Налоги в федеральный бюджет, без учета доходов теневого сектора, в разы превышающих декларируемое, — примерно 36 млрд рублей.
Таким образом, в прошлом году «стабильность», а фактически содержание и кормление местной этнономенклатуры и силовиков обошлось государству примерно в 400 млрд рублей! Если бы, кстати, эти бюджеты передали в распоряжение полномочного представителя президента в СКФО (он же вице-премьер), то ситуация начала бы меняться в корне и сразу. А пока местные ходят в обход Хлопонина в Москву за выбиванием денег и политического ресурса, можно смело утверждать: беспредел во всех мыслимых формах на российском Кавказе будет не только продолжаться, но и усиливаться.
Центр стратегических исследований религии и политики современного мира совместно с Рабочей группой Общественной палаты РФ по развитию общественного диалога и институтов гражданского общества на Кавказе, а также журналом «Кавказская политика» предлагает свою версию кавказской повестки дня по нескольким ключевым направлениям: гуманитарному, политическому, экономическому, социальному и силовому (борьбе с терроризмом и оргпреступностью).
Наверняка, как это водится на Кавказе, многие с нами не согласятся. Но политическая повестка тем и хороша, что в нее можно и должно вносить коррективы и изменения. Потому что кавказская политика должна стать делом всех, кому небезразлична судьба Российской Федерации.
ГУМАНИТАРНЫЕ ПРОБЛЕМЫ• Проблемы кавказской истории, множества исторических интерпретаций
Начиная с конца XVIII века Кавказ в целом и Северный Кавказ в особенности был ареной непрерывных войн. Это и борьба мировых империй (Российской, Османской, Персидской) за сферы влияния, и Кавказская война с отъездом части населения в Османскую империю (мухаджирство), и Гражданская война, и Вторая мировая война. Северный Кавказ пережил ссылку народов и их последующую реабилитацию. Все это породило множество разных исторических концепций и мифов, порой остро конфликтующих между собой. Создание единой истории Кавказа, не избегание, но объяснение и комментирование острых моментов — одна из важнейших задач российской власти.
• Отсутствие развитого гражданского общества
Северный Кавказ остается местом постоянного нарушения прав личности, использования насилия для разрешения политических и экономических конфликтов. При этом в регионе искусственно создаются препятствия для деятельности правозащитных организаций. Создание механизма взаимодействия правозащитных организаций, силовых структур и органов государственной власти — одна из важнейших задач по преодолению правового беспредела и развития гражданского общества в Северо-Кавказском регионе.
Невостребованность людей с высшим образованием
Большое число людей с высшим образованием и невозможность для большинства из них найти работу по специальности приводит к своего рода социальному перегреву. Человек с высшим образованием в большей мере склонен к поискам идеалов социальной справедливости, созданию альтернативных концепций справедливого общества, более склонен к крайностям националистического, политического, религиозного толка. Создание социальных механизмов инновационного развития в регионе и применение интеллектуального человеческого ресурса за его пределами — вот задачи, которые необходимо сформулировать и решить.
• Отсутствие связи кавказской молодежи с российским культурным и гуманитарным полем
К сожалению, приходится констатировать, что межцивилизационная пропасть между исламской и неисламской частью общества в регионе расширяется. Такие же процессы происходят в системе образования, все меньше здесь преподают русский язык и литературу, кавказская молодежь все чаще ощущает себя чужой во внекавказском пространстве. Причинами этого стала пропаганда как кавказского сепаратизма, так и русского шовинизма. Выход из ситуации — в пропаганде ценностей единой многонациональной и многоконфессиональной нации, в приоритете гражданской идентичности над национальной и религиозной.
• Отсутствие конкурентного и развитого общекавказского медийного поля
Зависимость региональной прессы от этноэкономических кланов, ведущих борьбу за ресурсы, создает видимость богатства медийного поля. При этом отсутствуют какие-либо общие региональные СМИ, решающие общефедеральные задачи. Между тем недружественные российским кавказским обществам иностранные медиаресурсы активно работают на всем пространстве Северного Кавказа. Решение задачи в том, чтобы как можно более оперативно способствовать созданию радио-, теле- и интернет-вещания политических и общественных программ, поддержки общекавказских газетных и журнальных проектов.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ• Понижение в регионе социального и политического статуса русского и русскоязычного населения
Естественное вымывание, а то и сознательное выдавливание русского населения из политической и экономической жизни региона приводит к формированию этнически ориентированной политической элиты, ставящей этнополитические задачи выше общегосударственных и даже выше региональных. Русские вытесняются в силовые структуры и начинают выполнять по отношению к региону исключительно карательно-силовую функцию. Необходима федеральная программа поддержки русского и русскоязычного (так называемого некоренного) населения региона, в том числе и придания русским статуса коренного народа Кавказа.
• Узурпация власти этническими кланами
Власть в регионе давно уже принадлежит этническим кланам, ведущим борьбу за доходные места в экономике, доступ к распределению федеральных бюджетных средств, контроль над республиканскими силовыми структурами. Противодействовать этому можно перехватом инициативы в кадровой политике по линии федеральных ведомств для федеральной же власти и расширением институтов реальной представительской демократии на местах.
• Отсутствие реальных институтов представительской демократии
Введение выборов на местном уровне по партийным спискам нанесло серьезный удар по стабильности северокавказских обществ. С одной стороны, региональная власть получила возможность дополнительного давления на общество, инструмент борьбы за бюджетное распределение, с другой — у системной оппозиции резко сократилось поле легальной политической борьбы, что передало инициативу в руки сторонников террористических методов политической дискуссии. Необходимо вернуть оппозиции в северокавказских обществах, в том числе и исламскую оппозицию, дать им возможность легально присутствовать в законодательных институтах власти на местах.
• Этническое квотирование, распределение государственных постов
В некоторых республиках стало нормой незакрепленное ни в каких законах этническое распределение государственных постов по так называемому ливанскому принципу, кстати, оформленному в конституции Ливана. Пока, не имея альтернативы, федеральная власть соглашается и даже поддерживает это. В своем развитии эта практика приведет к формированию стабильных «этнических» госдолжностей и будет способствовать росту этнического отчуждения структур государственной власти в регионе от общефедеральных структур власти. Федеральной власти надо бороться с этой практикой. Лучший способ борьбы — развитие в регионе демократической политической системы.
• Ставка федерального центра на «сильные фигуры» в республиках, отсутствие открытых демократических процедур
Реалии 90-х годов привели к появлению в регионе «сильных» политических фигур с практически неконтролируемыми федеральным центром силовыми, экономическими и политическими возможностями. С одной стороны, эта практика позволяет полагать, что в каком-то конкретном регионе идет «успешная борьба с терроризмом». С другой — зависимость стабильности от одного человека делает ситуацию крайне нестабильной. Необходимо усиление роли полпредства СКФО в деле решения не только экономических, но и силовых, политических задач.
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ• Безработица
Безработица является, наверное, самой известной проблемой Кавказа. Считается, что жители Северного Кавказа — потенциальные работники тур- и рекреационной индустрии. На самом деле безработица связана в первую очередь с перепроизводством трудовых ресурсов в экономической и гуманитарной сфере, невозможностью нормальных кредитов и инвестиций в мелкий и средний бизнес и отсутствием протекционизма в сельском хозяйстве. Туриндустрию как главное направление развития многие в регионе воспринимают как забавный анекдот.
• Коррупция, бесконтрольное расхищение бюджетов
Почти двадцать лет, начиная с распада Советского Союза, регион существует за счет огромных инвестиций из федерального бюджета. Причем до народа эти бюджетные деньги в основном не доходят, становясь главным источником содержания этноэкономических, а по сути, криминально-политических, кланов. В некоторых республиках, при отсутствии доходных направлений экономики, построены настоящие дворцы местной знати, стоящие среди бедных, невзрачных городов. Источник этого богатства, как правило, бюджетные деньги. Выход из ситуации — в жестком контроле средств со стороны федеральной власти, развитии ею институтов народного контроля.
• Невозможность серьезных инвестиций в регион
Есть немало примеров, когда инвестиционные предложения в регионе наталкивались на открытое мздоимство со стороны местных властей, предлагавших заплатить за вход на местный рынок. Конечно, подобная ситуация, к сожалению, характерна для всех регионов РФ, но на Кавказе она принимает особо дикий характер. Открытая система рэкета по отношению к доходному бизнесу (если он не является частью бизнеса этно-экономической группировки) — норма для некоторых республик Северного Кавказа. Выход — в создании системы защиты инвестиций на уровне аппарата полпреда СКФО.
• Плохая дорожная инфраструктура
Дороги, на которые выделены за последние годы неимоверные средства, — ахиллесова пята Северного Кавказа. Трасса Ростов — Баку, являющаяся, по сути, частью стратегического транспортного коридора Европа — Россия — Закавказье — Иран — Персидский залив, не соответствует ни в какой мере своему высокому геополитическому предназначению. На некоторых участках (Махачкала — Дербент) она называется «дорогой смерти», на некоторых (КБР, Ингушетия) перекрыта блок-постами. Ремонт и строительство дорог местного значения (за исключением дорог в родовые села местной знати) практически не ведется. Выход — в стратегическом контроле дорожного строительства на Кавказе со стороны федерального центра.
• Отсутствие возможности у федерального центра контролировать выполнение планов экономического развития
Реальный контроль за расходованием бюджетных средств в регионе практически невозможен из-за того, что местные элиты являются для федерального центра практически единственной опорой государственной власти. Контролировать их «по-взрослому» — неизбежно конфликтовать с ними, что приведет к эскалации насилия в регионе, к росту нестабильности. Получается своего рода замкнутый круг — нормальный контроль невозможен, не давать денег нельзя. Возможный выход — в решительных действиях хотя бы в одном регионе, в котором власть лояльна Москве в политическом смысле, а не с точки зрения своего интереса.
СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ• Деградация социальной системы (школы, больницы и т. д.)
В советское время на Кавказе были созданы сотни школ и медицинских пунктов. Это стало мощным инструментом адаптации региона в политической системе страны. За последние двадцать лет большинство из этих социальных завоеваний исчезло. Это приводит к отдалению Кавказа от остальной части России, появлению автохтонных, не зависящих от федерального центра систем образования. Необходима федеральная программа поддержки образования и здравоохранения в труднодоступных регионах (не только, кстати, на Кавказе).
• Земельные проблемы как следствие несовершенства российского законодательства
Столетиями проблемы так называемых общих территорий регулировались соглашениями негосударственных, но авторитетных структур (старейшины, местное самоуправление, национальные лидеры и т. д.). Государственные законы вмешались в эти сбалансированные схемы — механистическое исполнение 131-го закона привело к тому, что некоторые общие территории отошли в директивном порядке тем общинам, которым они никогда не принадлежали. Это породило возможность межэтнических конфликтов. Кроме того, закон о репрессированных народах и практика возвращения людей в 50—60-е годы из мест ссылки также создают опасность продолжения конфликтов. Выход — в усилении легальных общественных институтов для разрешения подобных ситуаций, специальной правоприменительной практике в регионе.
• Межэтнические конфликты как следствие экономических конфликтов
Зачастую конфликты между этноэкономическими кланами приводят к использованию этнического и религиозного фактора в политике. Под прикрытием демагогической борьбы с чужим засильем или восстановления прав своего этноса решаются практические вопросы контроля над бюджетными или естественными ресурсами. Выход — в своевременном мониторинге и анализе происходящего, создании независимых от местных кланов федеральных СМИ кавказского региона.
СИЛОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ• Терроризм
Социальная база террора, особенно основанного на радикальном религиозном мировоззрении, неуклонно растет, несмотря на бесконечные спецоперации и устранения лидеров боевиков. Это связано в первую очередь с отсутствием какой-либо внятной политики по отношению к оппозиции, с невозможностью для оппозиции, в том числе и исламской, действовать легальными способами, с невозможностью для многих людей с высокой самооценкой, высшим образованием и т. п. найти себя в предлагаемых государством на местах способах самореализации. Выход — в сочетании силовых мероприятий на правовой основе с широкими социальными и политическими реформами в регионе.
• Непреодоленность ситуации выхода из абхазской, осетино-ингушской, двух чеченских, осетино-грузинской войны и еще ряда конфликтов
Две чеченские войны создали в регионе ситуацию перманентного насилия, десятки тысяч людей стали беженцами без гарантий восстановления своих гражданских и имущественных прав. Выросло целое поколение, которое уверено, что «прав сильный». Необходима работа по межнациональному общению молодежи, специальные программы психологической реабилитации, создание общекавказских интернациональных миротворческих структур.
• Внесудебные похищения, пытки и казни подозреваемых
В некоторых регионах Северного Кавказа полностью отрицается право как таковое. Существует огромное количество свидетельств о применении самых жутких пыток с целью добычи показаний у задержанных, угроз и оскорбительных действий по отношению к женщинам, похищения подозреваемых и их последующей гибели. Некоторые из этих мер проводились в рамках так называемой профилактики по отношению к экстремистам, но, по сути, провоцировали новые витки террора. Выход — в открытом и честном сотрудничестве федеральных структур с правозащитными организациями, в расследовании каждого факта или обвинения в применении подобной практики.
• Использование этно-экономическими группировками насилия и террора как способа борьбы за зоны влияния и ресурсы
Многие теракты, приписываемые правоохранительными органами радикальным террористам, на поверку оказываются спланированными и проплаченными этнокриминальными кланами. Зафиксированы случаи откровенного сотрудничества радикальных исламских террористов с криминальными структурами в деле устранения неугодного сотрудника госорганов или силовых структур. Есть подозрение, что этнокриминальные кланы заинтересованы в сохранении террористической угрозы как способа шантажа Москвы. Бороться с этим можно только открытостью в СМИ, бесстрашием в правовой ликвидации этнокриминальных кланов на Кавказе.
*
Максим Шевченко — член Общественной палаты, руководитель Рабочей группы по развитию общественного диалога и институтов гражданского общества на Кавказе.Иллюстрация: Александра Кукушкина